ТЕРЦИНЫ СВАДЕБНОГО ПУТЕШЕСТВИЯ
Вышел Тёрнер из тумана.
Вынул парус из кармана.
Замужество. Конец Романа.
Вот в углу висит Кокошка,
Пёстрый, праздный, как кукушка.
На ладонях Девы – Крошка –
Уж волхвы крадутся к Детке.
Уж плоды спадают с ветки.
Не играть нам больше в прятки,
В жмурки, в салочки, в пятнашки.
Вот – Сусанны-замарашки
Жирный бок сквозь шёлк рубашки
Жадным старцам на забаву
Выставлен. Вот гонят свару
Гончих через переправу:
Слюнявы морды, мокры лапки.
И охотник в чёрной шапке,
И охотник в красной шапке
Смотрят вдаль, где луч мелькает.
Старый пёс хрипит, рыгает,
Старый конь летит, мигает.
Небо – персик на изломе.
Юный муж лежит в шезлонге
В укоризненной истоме,
Утомлённый сытной лаской,
Обведён небесной краской,
Выделяется на адской
Местности, – так фрукты, грозди
На фламандском натюрморте
Проступают – жженьем плоти.
Не играть нам больше в салки.
Не бежать на смех русалки.
Не лежать на хладном шёлке
В мастерской в неловкой позе.
Не щипать июльской грозди.
Нам – напиться едкой грусти
Осенью в горящем парке,
Где собаки и цыганки,
И ещё почти что жарки
Вечера, и я ещё
Смотрю без страха и упрёка
На волшебное лицо.
На волшебное кольцо.
И ещё до снега – долго.
Ещё до снега далеко –
Далёко.